Докторы Курпатовы русской литературы
В Москве завершился очередной сезон премии НОС, которая отмечает новые веяния в русской прозе. Вот как проходил финал.
В фойе Театрального центра на Страстном бульваре приглашенных зрителей финала премии НОС ожидала удивительная картина: за длинным столом сидели победители предыдущих сезонов соревнования и дискутировали о будущем мира. Точнее, не все: Данила Зайцев отрешенно смотрел в пустоту, загорелый Борис Лего спрятал глаза за толстыми стеклами солнцезащитных очков, стул напротив таблички «Владимир Сорокин» пустовал, а подозрительно темноволосый Лев Рубинштейн спорил с Ириной Прохоровой в парике, которая вышагивала перед столом.
— Будущее России во многом зависит от того, насколько идеи гуманности, милосердия и гражданского мира будут обществом выработаны, высказаны, да, и чтобы это стало главенствующей идеей. Я в этом плане оптимист исторически, — говорила Прохорова в парике, поканастоящая Ирина Прохорова смеялась и фотографировала действо на телефон.
Оказалось, это была пародия на дебаты НОСа, которую молодые актеры из «Мастерской Дмитрия Брусникина» приурочили к юбилею – в этом сезоне литературной премии исполнилось 10 лет.
— Меня так похоже изображали, что даже неловко, — начала официальную церемонию Прохорова.
Фото: Фонд Михаила Прохорова
Ирина Дмитриевна напомнила, что премию создали в год двухсотлетнего юбилея со дня рождения Гоголя, чтобы поддержать молодых литераторов, которые работают с новой словесностью.
— Гоголь — современный писатель, актуальный. Мы все выросли под его «Шинелью», — продолжала председатель попечительского совета премии, пока фигура в малиновом пиджаке и с гигантским носом вместо головы нарезала торт в углу сцены и разливала чай. Услыхав о Гоголе, фигура подняла большой палец вверх.
Организаторы отметили, что в этом году впервые прошел региональный конкурс премии: в минувшую пятницу прошел финал «Волга/НОС» в Нижнем Новгороде. На сцену пригласили председателя регионального жюри, главного редактора альманаха «Дирижабль» Евгения Стрелкова.
— Я чувствовал себя, как в игре мафия: в конце всех убивают, — смеялся Стрелков. — Результат был очень неочевидный: прошли три полуфинала, было несколько лидеров соревнования, но в итоге фаворит определился.
Лауреатом сезона нижегородского «НОСа» стал Виктор Пелевин с романом «iPhuck 10». Чуда не случилось: за наградой Виктор Олегович пришел не лично, за него награду получила редактор.
В основном соревновании Пелевин замыкал шорт-лист, который выглядел так:
1. Денис Горелов. Родина слоников. М.: Флюид, 2018;
2. Юрий Лейдерман. Моабитские хроники. Киев: Vozdvizhenka Art House, 2017;
3. Наталия Мещанинова. Рассказы. СПб: Сеанс, 2017;
4. Анна Немзер. Раунд. М.: АСТ, Редакция Елены Шубиной, 2018;
5. Мария Степанова. Памяти памяти. М.: Новое издательство, 2017;
6.Ксения Букша. Открывается внутрь. М.: АСТ, 2018;
7. Евгения Некрасова. Калечина-Малечина. М.: АСТ, 2018;
8. Людмила Петрушевская. Нас украли. История преступлений. М.: Эксмо, 2018;
9. Алла Горбунова. Вещи и ущи. СПб: Лимбус Пресс, 2017;
10. Виктор Пелевин. iPhuck 10. М.: Эксмо, 2017.
— Я очень рада, что мы так легко выбрали короткий список в Красноярске, — начала председатель жюри премии, литературный критик Анна Наринская (традиционно отбор короткого списка премии НОС проходит во времяоткрытых дебатов в рамках Красноярской ярмарки книжной культуры в начале ноября — «Многобукв» ). — Обычно все недовольны выбором жюри, мол, опять не тех отобрали, но в этот раз мы пришли к консенсусу. Зато говорили, что дебаты были неинтересные и занудные.
По словам Наринской, 2018 год стал «годом женского письма» и это очень радует.
— У нас считается, что женская литература — это плохая вещь, это дурацкие обложки.
Я такую литературу не сужу и тоже иногда читаю такие книжки… — неожиданно призналась Анна Анатольевна, после чего продолжила: — Но мы говорим о тех книгах, в которых есть попытка из некой точки оценить действительность, понять, как женщина живет сегодня.
Вторая тенденция: память, все бесконечно говорят о памяти, «в некоторых номинациях память и женское слились в одно». При этом смотреть на современность через призму событий прошлого уже неактуально, считает критик: писатели пристально вглядываются в настоящее, не прибегая к метафорам. Наринская особенно отметила роман Анны Немзер «Раунд», где сюжет тесно сплетается с реальностью из новостных каналов: рэп-баттлами, пытками в Чечне, гендерной повесткой.
Члены жюри обратили внимание, что в списке оказались в основном авторы-женщины: из мужчин — только кинокритик Горелов, художник Лейдерман и Виктор Пелевин.
— Пелевин — это трикстер нашего списка, — усмехнулся Оборин.
О своих фаворитах высказывались члены жюри. Литературный критик Татьяна Венедиктова отметила «Памяти памяти» Марии Степановой:
— Если читатель войдет в этот неторопливый ритм, он получит удовольствие от четырехсот страниц, а потом бросится к коробке со старыми фотографиями, начнет перебирать и потом задумывается: а вот мои, кто вспомнит их?
По мнению Венедиктовой, «беспамятство» стало одной из главных тем книг в шорт-листе, вот и у Евгении Некрасовой и Ксении Букши герои, «впадающие в беспамятство», «боящиеся вспоминать», и в итоге ключевой эмоцией становится именно страх.
— Представить себя без защиты, когда из всех защит перед миром у тебя только воображение, — резюмирует критик. Наринская поддерживает:
— Да, в этих книгах есть детский взгляд, очищенный и немного страшный. То, чего ты боишься, то ты и есть.
Театральный критик Марина Давыдова обратила внимание на еще один тренд: почти весь шорт-лист написан от первого лица, исповедальная проза становится важной. «Мир не объективен, он полон субъективностей. Без моего восприятия мира он неполон».
— Когда я читаю Мещанинову, я верю, что то, о чем написано, это правда, — сказала Давыдова. — Мы привыкли что литература движется придуманными мирами, а если мы посмотрим в список, там такого очень мало.
Критик подчеркнула, что точно так же, как современный театр «выбивает эту природную фальшь» за свои пределы, тем же занимается сейчас и литература.
— Я просто не верю: когда мне пишут «Иван Иваныч шел по улице, ему было зябко и он думал…» Откуда ты знаешь, что думал этот Иван Иваныч?! — эмоционально вопрошала Давыдова.
— Марина, какой вы наивный читатель, — усмехнулась Наринская.
Речь политолога Екатерины Шульман вышла зажигательной. Вначале она отметила, что летом после международной конференции в Ясной поляне она ознакомилась с книгами британских писателей, и там по-прежнему есть место вымыслу: «Как писали фантастику и мистику, так и продолжают, и там все та же старая добрая Англия», после чего заметила:
— Потом меня приглашают принять участие в жюри премии, где специально обученные люди отличают один роман другого. А я смотрю: Людмила Стефановна Петрушевская пишет точно так же, как во времена моей молодости, и Виктор Олегович Пелевин тоже.
По залу прокатился одобрительный хохот.
— Не хватает книг про современность. Я все жду, когда придет новый Бальзак и не станет делать для себя работу легче. Наконец-то я вижу попытки отразить жизнь, хотя это иногда и напоминает распечатку постов в фейсбуке.
По словам Шульман, сильное впечатление на нее произвел романс Марии Степановой, причем политолог отметила связь с литературной традицией: еще в конце седьмого тома «В поискха утраченного времени» герой Марселя Пруста пришел к выводу, что утраченное время можно вернуть, написав художественное произведение, то есть роман, где реальные факты будут перемешаны с вымыслом. Теперь это тренд.
Журналист, медиаменеджер, главный редактор проекта «Полка» и член экспертного совета Юрий Сапрыкин обратил внимание, что жюри как-то обошло стороной книгу «Вещи и ущи» Аллы Горбуновой — «любимую книгу рэпера Хаски». Книга, которую рекомендовали как некое подобие рассказов Хармса, оказалась «миром странно устроенного сознания», сборником рассказов с «серьезной мистико-философской подоплекой», вселенной внутри книги, больше смахивающей на «Теллурию» Владимира Сорокина. Вообще хтоническая обыденность русской жизни как тема продолжает волновать писателей, заметил Сапрыкин, причем если раньше ее не было принято замечать, то теперь с ней «танцуют индийские танцы» (как Петрушевская) или раскрывают социально-культурную подоплеку (как Горелов в сборнике киноведческих эссе).
Член жюри, польская переводчица Агнешка Любомира Пиотровска также обратила внимание, что в этом году «his-tory» превратилось в «her-story» и проголосвала за сборник Мещаниновой и «Памяти памяти», хотя отметила, что со всеми книгами из шорт-листа «хотела бы провести очень долгое время».
Председатель жюри в свою очередь пошутила, что когда-то ее называли «доктором Менгеле русской литературы» за внимательное препарирование каждого обозреваемого романа. Анна Наринская отдала свой голос за «Раунд» Анны Немзер («Смелая книга — написать про совсем сегодня и не бояться негативной реакции») и «Памяти памяти».
Отсутствовавший на церемонии кинокритик Константин Богданов записал свое обращение на видео.
— Для меня в этом сезоне победила книга, в которой есть по-настоящему новая словесность. У автора есть и художественная выразительность, и простота, и ответственность. Она пишет о том, что люди, которые кажутся нам самыми близким и прекрасными, могут иметь к нам, оказывается, самое косвенное отношение. Это книга человека, говорящего мудро — сборник Натальи Мещаниновой.
Константин продолжал говорить о тенденциях литературы, но его прервали.
— Проблема нашего общества в том, что мы не умеем четко и кратко формулировать свои мысли, — заметила Прохорова.
Лев Оборин отметил, что список получился «самым сильным за всю историю премии», но свой голос отдал только одной книге, «о которой думал последние месяцы» — «Памяти памяти» Степановой.
Сапрыкин отдал голос Мещаниновой: книге, «которуая выжигает хтонического русского слона из комнаты, выжигает эту боль, при этом понимаешь, что без этой боли и этой матери, этой родины никак».
Пара фаворитов выстраивалась, свой голос Мещаниновой отдал и совет старейшин премии, причем председатель совета, публицист и журналист Кирилл Кобрин зачитал анонимные отзывы членов совета. Среди них был и такой: «Долой пропахшую водкой и морошкой портяночную прозу! То, что написала Мещанинова — настоящая проза жизни».
Фото: Фонд Михаила Прохорова
В зале также прошло голосование зрителей. В нем со значительным отрывом победила Наталья Мещанинова — она получила треть голосов зала.
Перед суперфиналом, в который вышли «Памяти памяти» и «Рассказы» Мещаниновой, озвучили победителя специальной номинации академии критиков. Им стал роман «Нас украли» Людмилы Петрушевской, о котором в ходе дебатов почти не упоминали.
По результатам голосования жюри премию выиграла Мария Степанова и «Памяти памяти». В зале стояла оглушительная тишина. Вместо победительницы премию забрал неизвестный лысый мужчина в черном костюме.
— Я что-то боюсь заглядывать в Telegram, — на бегу сказал Лев Оборин.
Литературный критик Елена Макеенко в своем телеграм-канале «Важные вещи» предположила, что зрители просто устали от «Памяти памяти» в центре внимания литературных институций: после победы в «Большой книге» и большого числа рецензий на романс стоило обратить внимание на новых авторов.
Сергей Лебеденко
Елена Прокопова