Любовь Баринова: "Хочешь писать роман – садись и пиши"

У слушательницы курсов Марины Степновой в Creative Writing School выходит дебютный роман. Мы узнали у нее, как не бояться писать роман, приносят ли курсы литмастерства реальную пользу и почему все писатели делятся на прокуроров и адвокатов

Фото: из архива Любови

Любовь Баринова – выпускница курсов Creative Writing School. Во время курсов Любовь работала над дебютной книгой – психологическим романом «Ева». Теперь он вышел в «Редакции Елены Шубиной». Татьяна Смирнова поговорила с Любовью о том, почему современный писатель не должен ничего бояться, какие методы литературного мастерства реально работают и почему жанр любит правила.

---

Как появилась идея романа и как бы вы сформулировали ее одной фразой?

Мне пришли в голову первые строчки:

«Ее не должно было быть. Если мир основан на справедливости, если у мира есть бог, ее не должно было быть. Но она – есть. Ручки, ножки, платьице в горошек, розовые сандалики. Здорова и жизнерадостна. Бежит за мячиком». 

Речь о девочке, которая помешала планам героя. В этих строчках оказалась заложена структура романа: что было до, что после критичной для героя сцены. «Ева»– книга прежде всего о добре и зле. И о том, что добро и зло – не всегда явны.

«Ева» – это ваш первый роман. Сейчас часто говорят о том, что писателей стало больше, чем читателей. Вам не было страшно начинать писать в таких условиях?

Нет. Когда ты пишешь, то не знаешь, опубликуют тебя или нет. Возможно, тебя только друзья прочитают. Но если история сама по себе захватывает и тебе самому кажется, что она интересная, ты думаешь, что, возможно, еще какому-то количеству людей она тоже будет интересна. И ты пишешь просто потому, что она, эта история, в некотором смысле овладевает тобой и проживается через тебя. Когда работаешь над текстом, то не думаешь о том, что случится после того, как роман будет окончен, поэтому – не страшно.

Когда вы писали роман, не думали, что с ним станет, что сейчас его опубликуют, экранизируют?

Я могла только надеяться, что его опубликуют. Начинающих авторов, как вы сами сказали, очень много, и я трезво оценивала шансы на внимание издателей. Про кино я и вовсе не думала. Для меня самой покупка прав на экранизацию «Евы» – сюрприз. 

А у вас были какие-то задумки до «Евы», которые, может быть, еще не воплотились?

Были, но они приходили и уходили. Хотя я давно хотела написать роман. Рассказы я писала, но рассказ – это рассказ. На роман нужна определенная смелость. И в какой-то момент мне показалось, что все-таки нужно попробовать написать роман. А там как получится. Получится – хорошо. Не получится – вернусь к рассказам и буду всю жизнь их писать. 

Как вы решились учиться писать? Это все-таки необычно в России.

Мне нравится учиться. Сейчас прекрасное время, когда ты можешь учиться практически всему, чему захочешь. Меня всегда интересовало писательство. Первая школа писательского мастерства, о которой я узнала – «Мастер текста» в Петербурге. Я училась там онлайн, узнала много полезного. Потом в Москве, где я живу, открылась CWS. Очные курсы всегда лучше. На очных занятиях ты получаешь мощную поддержку от однокурсников и преподавателя, сама атмосфера заставляет тебя работать, хочешь писать роман – пожалуйста, садишься и пишешь.

А есть какой-то творческий метод, который вам подсказали в CWS и который вы сейчас используете?

В Creative Writing School в нашей группе Марины Степновой очень много внимания уделялось стилю. Конечно, в каком-то смысле стиль как дыхание: с каким родился, с таким и будешь жить, но кое-что всегда можно усовершенствовать. Одно из главных правил креативного письма: не рассказывать, а показывать. Мне нетрудно ему следовать, потому что я визуал, я сама воспринимаю мир в первую очередь через изображение. Мне даже приходится ограничивать себя, когда пишу, потому что слепо следовать этому правило все же не нужно. Иногда, как мне кажется, героям неплохо и порассуждать, пофилософствовать, вспомнить что-то. Роман не фильм и не должен им быть.

Еще одно правило креативного письма, которое может сделать текст интереснее: учитывать все способы получения читателями информации – не только визуальный, но и кинестетический, аудиальный. Все читатели разные, есть визуалы, аудиалы, кинестетики. И когда ты пишешь, ты должен о всех помнить. Ну и в целом, звуки, запахи, описание тактильных ощущений сделают текст богаче и многомернее. 

Что еще? Еще мне кажется, что у каждого героя должна быть своя боль, ахиллесова пята. Не только у главного, а у каждого. 

Методик много. Но «плясать» все же нужно не от них. Если ты уже что-то задумал и представляешь свою историю, то все эти методы – они, конечно, помогут. Но вот наоборот, вряд ли. 

А как из этого получился психологический роман? Просто из первой фразы? 

В самой идее «Евы» было заложено, что роман будет психологическим. Герою – Герману – досталась непростая судьба, удары которой он переносил благодаря присутствию в его жизни сестры Евы. Когда Еву убивают, а убийцы избегают наказания, он решает отомстить, но судьба подкидывает ему очередной сюрприз: на пути его мести встает трехлетняя девочка, дочка убийц. Герман оказывается перед выбором. Он – протагонист, обычный человек, но под влиянием обстоятельств и повышенного чувства справедливости превращается в мстителя и похитителя ребенка. Это не триллер, когда безусловный злодей вершит зло ради зла, это обычный человек в экстремальных обстоятельствах.

Вы говорите, что «Ева» – это не триллер, однако роман преподносят именно как триллер. Вы не столкнулись с каким-то отрицательным отношением к жанровой литературе?

Нет, я сама люблю и детективы, и триллеры. И фантастику. Просто из-за того, что эту книжку позиционировали как триллер, есть люди, которые раздражены. Они не получили триллер, как хотели, а получили психологический роман. Я их понимаю: вот если ты покупаешь суп, ты хочешь суп. А тебе приносят компот. Или макароны. Они, может, и вкусные, и хорошие, но ты хотел суп.

У жанров есть правила, схема, если писать жанр – нужно эти правила четко соблюдать.

У ваших героев напряженные отношения. Во время работы над романом вы изучали что-то дополнительно, какие-то работы по психологии?

Меня очень интересует психология. И в литературе, и в кино меня саму привлекают произведения с сильной психологической составляющей. Для «Евы» я ничего специального не читала. Но я регулярно читаю статьи по психологии, истории психологии, книги практиков психотерапевтов Юнга, Берна, Ирвина Ялома, Владимира Леви, Оливера Сакса (он невролог, нейропсихолог, но и с точки зрения психологии в его книгах много интересного) и других. 

Мне в принципе интересны отношения между людьми. Интересно также, как ведут себя люди в экстремальных ситуациях, как в этом случае выступает наружу все скрытое, подавленное внутри человека, и как все-таки человек в большинстве случаев старается остаться человеком и почему он это делает. Кого-то интересует политика, кого-то интересует что-то другое – история, например. А меня – взаимоотношения людей и даже взаимоотношения, скажем так, человека с самим собой.

У вас не было такого, что интереснее было писать антагонистов или протагонистов? Что кто-то получался более объемным?

Антагонисты в «Еве» – Ломакины – даны мной как бы немного издалека, с более длинного расстояния, чем другие герои. Возможно, они получились менее объемные, чем Ева, бабушка, сам Герман. Дело в том, что среди писателей есть прокуроры, скажем так, и адвокаты. Вот я адвокат. То есть, если я начну писать антагонистов очень подробно, с близкого расстояния, они перестанут ими быть и для меня сделаются главными героями. Я могу их понять. Не значит, что простить, оправдать, но понять, что сделало их такими, какие они есть, что толкнуло на те или иные поступки. 

Ну, хотя и главный герой романа Герман – не сказать, что он положительный персонаж. Мне нравятся сложные люди. Как-то это интереснее – и в литературе тоже. 

Как вы думаете, каким должен быть современный писатель? И в связи с этим – какой совет вы можете дать начинающим писателям? 

Писатели должны быть разными. Начинающим писателям мне бы хотелось такой совет дать: у вас должно быть что-то в душе, то, что хочешь сказать. Какая-то своя система координат, которой ты хочешь поделиться, – я так думаю. Она может от книги к книге переходить. Я хочу поделиться своим взглядом на мир, поэтому, наверное, и пишу. Ну, и не бояться писать. Надо садиться и писать.

О чем будет ваш следующий роман?

Возможно, о любви. Пока я не забыла, что это такое.

 

Татьяна Смирнова