• A
  • A
  • A
  • АБВ
  • АБВ
  • АБВ
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

Студенты Литмастерства побывали в Петушках. Как это было?

Утром в субботу, 22 мая, студенты 1 и 2 курсов магистратуры «Литературное мастерство» отправились в поездку по известному маршруту, который не нуждается в представлении: Москва—Петушки. 

Студенты Литмастерства побывали в Петушках. Как это было?

До Петушков поезд-экспресс домчал нас, жаждущих погрузиться в мир одноименной поэмы Венедикта Ерофеева, всего за полтора часа. Веничка прожил целую жизнь от станции к станции. Участникам поездки пришлось довольствоваться только пунктом назначения — Петушками. А что Петушки… Петушки встретили ароматом сирени, разлившимся в воздухе, сочной зеленью, удивительным миксом старых домиков с «гулянками» и современных коттеджей... и голодными комарами, которые вряд ли поняли, чья кровь доставила им так много удовольствия. Ну да ладно — что такое комары, когда ты в тех самых Петушках! 

 

«В Петушках — твое спасение и радость твоя, поезжай».


Добро пожаловать в маленький уездный городок Петушки! — этими словами встречает нас экскурсовод, и мы, студенты, жадно оглядываемся — где же оно, спасение?


А оно и правда есть. В этих узких улочках, домах, майской зелени, в храме, построенном еще в 1910 году и с тех пор не прекратившем своей работы. 

Возле церкви остаемся надолго. Ее возвел на свои деньги местный купец Иван Павлович Кузнецов. Без помощи не обошлось — каждый местный житель внёс свою лепту: люди приносили яйца и молоко для кирпичей. Заходим внутрь — величественно, прохладно. Хорошо. Церковные своды украшены фресками — они в прекрасном состоянии! Оказывается, их до сих пор не было нужды реставрировать.


Церковь всегда располагает к размышлениям. Как много повидала она за свой век, сколько судеб, жизней прошло через нее? Заходил ли сюда Венедикт Ерофеев? Наверняка. А впрочем, кто знает. 


Умиротворенные, мы идем дальше — мимо скромных пятиэтажек, по колдобинам истинно русских дорог — веселой студенческой толпой. И пусть смотрят на нас местные ребятишки, бабульки и таксисты! Мы идем в музей Ерофеева!


В маленьком зале — большой, во всю стену, плакат, где изображен путь Венички в Петушки. Названия станций перемежаются цитатами из поэмы. И снова где-то в глубине души ты сетуешь на поезд-экспресс, который так лихо домчал тебя до места назначения, но, увы, не дал в полной мере почувствовать настоящий путь Венички — с частыми остановками и разговорами в дороге. Зато здесь, на плакате, — практически конспект поэмы, и ты невольно останавливаешься, чтобы ещё раз перечитать знакомые названия станций и любимые цитаты. 


Чуть дальше — печатная машинка мастера, она в рабочем состоянии и ее даже можно попробовать в деле, чтобы на минуту почувствовать, каково это — набирать текст без волшебной кнопки delete. 


«Петушки — это место, где не умолкают птицы ни днем ни ночью, где ни зимой ни летом не отцветает жасмин. Первородный грех, может он и был, там никого не тяготит».


Чуть поодаль — проигрыватель и пластинки, графинчик для коньяка и ваза, книги, которые Ерофеев читал перед смертью. 


По крупицам собрана эта коллекция, мелкими стежками вышит портрет писателя. И вроде бы незатейливы вещи, и, кажется, скромна экспозиция — а целая жизнь большого писателя перед твоими глазами, в мелочах, которые могли бы уже давно исчезнуть, но нет — их сохранили, сберегли. 


В создании экспозиции, безусловно, принимала участие семья Ерофеева — его сын, внуки. Сейчас они уехали из Петушков в Москву, но вплоть до недавнего времени жили здесь, будто ожившая часть мира Венички. Совершенно точно часть жизни самого автора. 


А мы, студенты, между тем не просто слушаем рассказ о пока еще маленьком Венедикте — мы сидим на настоящих деревянных лавках — именно такие были в каждой электричке в советское время. На удивление удобно. Впрочем, нам и «ехать» недалеко. А на стенах — фотографии: Ерофеев в детстве, он же старше, родители, братья и сёстры. 


И вот оживает история жизни писателя, и будто он сам рассказывает о себе, пятом ребенке в семье, который оказался в детском доме на Кольском полуострове, при этом умудрился получить прекрасное образование. На одном из стендов своего рода подтверждение — заключение приемной комиссии МГУ о том, что Венедикт Ерофеев с блеском выдержал вступительные испытания и может быть зачислен на первый курс филологического факультета. Правда, он еще несколько раз сменит вузы. И так и не доучится ни в одном из них. Сложный, неудобный, мятежный, он вызывал опасения, с ним запрещали общаться другим студентам, его исключали. И все же к нему тянулись. В том числе она, девушка Валя, Валентина Васильевна, которая стала матерью его единственного сына Венедикта Венедиктовича. 


Мы смотрим на записи писателя, документы, фотокопии… На стенах — картины, написанные местной художницей под впечатлением от поэмы. Отдельный стенд с изданиями « Москвы—Петушков» . А ведь когда-то не приходилось и мечтать, чтобы эта вещь была опубликована у нас, прошла цензуру. Впервые поэма появилась в иерусалимском альманахе АМИ в 1973 году. А сейчас перед нами — вон сколько изданий, и все на разных языках: совсем тонкие — там просто текст, и довольно увесистые — с примечаниями для иностранцев. Интересный факт — зарубежным издателям не нравилось название: Петушки? Что ещё за Петушки? Но автор был непреклонен, ведь здесь, в Петушках, жил его сын. Здесь, в Петушках, ты обретёшь спасение


Последние полчаса в музее мы читаем. Конечно, поэму — находим и цитируем любимые места, смеёмся, ухмыляемся, качаем головами. И чем дольше слушаем, тем яснее понимаем: да нет здесь удачных или неудачных мест, любимых или не очень, таких, которые стоит прочитать, и тех, что лучше опустить. Все здесь так. Все хорошо.


День клонится к вечеру, экскурсия подходит к концу. Выходим из музея, смотрим на кусты жасмина — скоро зацветёт. Разбредаемся по городу, нюхаем сирень, молчим. Потеряться не боимся. Все дороги ведут на вокзал. До нашего экспресса ещё один час.


Елена Антар