Почему авторка плачет?
2 и 3 октября в Москве впервые прошел фестиваль женского письма «Слёзы авторки». Сева Иванов побывал на нем и рассказывает, зачем нужен такой фестиваль и почему женское письмо — это не только для женщин.
Путь на Басманный двор, где проходил первый фестиваль женского письма «Слезы авторки», сопровождали плакаты с надписями: «Рада бы не писать, да слезы сами льются», «Почему авторка плачет?», «Слезами тексту поможешь», «Каждый труд должен быть оплакан». У входа на фестиваль висели карты мира и Москвы с подзаголовком «Места, где я плакала» — на каждую из них участница могла приклеить слезинку из самоклеющейся бумаги. Такие же слезинки раздавались всем желающим, и большинство участниц гордо наклеивали их на лицо.
Несмотря на то, что формально равноправие на современном книжном рынке можно считать достигнутым, причин для слез у авторки по-прежнему немало: тексты, написанные женщинами, часто маркируются как «менее серьезные» и «слишком эмоциональные», а многие «женские» темы (например, разговоры о насилии и телесности) стигматизированы обществом. Неудивительно, что в такой атмосфере многие начинающие писательницы чувствуют неуверенность, чрезмерно критикуют себя и не решаются всецело посвятить себя творчеству. Поэтому и был создан этот фестиваль — два дня воркшопов, лекций, дискуссий и презентаций проектов, призванных помочь пишущим женщинам* опубликовать свои тексты, создать собственные литературные проекты и узнать чуть больше о женском письме.
Так что это вообще такое — женское письмо? Удивительно, но это совсем не то же самое, что женская литература. Впервые этот термин использовала французская писательница и постструктуралистка Элен Сиксу в эссе 1975 года «Смех медузы», где она призывала женщин писать о себе и для себя и отказаться от навязанных патриархатом языковых норм, конструирующих образ женщины, не имеющий ничего общего с реальностью. Таким образом, женская литература — это в принципе любая литература, написанная женщинами, будь то детектив, научная фантастика или что-либо еще, в то время как женское письмо — это « текст, который выходит за рамки мужского литературного канона и языка, не вписывается в патриархальный дискурс и осмысливает роль субъекта текста ». Из этого вытекает еще одно существенное отличие: женское письмо включает в себя не только женщин, но и всех авторов, бросающих вызов патриархальным установкам в литературе, то есть также трансгендерных и небинарных людей.
Несмотря на это уточнение, в зал проведения фестиваля я заходил с опаской — но мое появление никого не смутило, и я вовсе не был единственным мужчиной в зале. На входе располагалась зона буккроссинга, где желающие могли обменяться книгами; рядом проводился небольшой книжный маркет — помимо хитов женского письма вроде «Раны» Оксаны Васякиной и выпускающего множество переводной литературы издательства «Popcorn books» там можно было приобрести любопытные самиздаты, в том числе литературные журналы «НЕЗНАНИЕ» и «Тетрадь в линейку». В этом же зале проводились лекции — среди их тем были, например, такие, как «Почему не было великих писательниц?», на которой книжная обозревательница Маша Бурова проводила экскурс в тернистую историю женского письма, «Плагиат, пиратство, гонорары и другие причины слез авторки», на которой литературный агент Настя Дьяченко рассказывала, как отстоять свои права на суровом издательском рынке и «Бисексуальное письмо: существует ли оно?» от писательницы Арины Бойко. Частично записи лекций можно посмотреть в инстаграм-аккаунте фестиваля.
Практической стороне женского письма на «Слезах авторки» также уделялось достаточно внимания. За несколько дней до открытия фестиваля можно было бесплатно зарегистрироваться на воркшопы, в том числе «Как придумать и реализовать литературный проект?» от писательских курсов «Глагол», «Как написать рассказ о молодых взрослых и не облажаться: другой Young Adult» от проекта Teens Write и мастер-класс Оксаны Васякиной «Роль памяти в женском письме». Лично меня больше всего заинтересовал воркшоп поэтессы и фемактивистки Дарьи Серенко «Более инклюзивное письмо»: на нем мы вместе с другими участницами проанализировали 5 публицистических текстов и выявили в них наиболее характерные ошибки, которые допускают писатели и журналисты при изображении социально уязвимых групп. Среди советов, которые можно дать писателям по этому поводу были: избегать дегуманизирующей и стигматизирующей лексики, романтизации насилия и экзотизирующих штампов, проводить исследования и консультироваться со специалистами и, главное, задавать вопросы тем, о ком вы пишете.
Несомненно, такие фестивали полезны не только для самих авторок и авторов женского письма, но и для оживления российского литературного процесса — чем больше подобных низовых инициатив в нем будет возникать, чем больше самых разных людей начнут становиться писателями и писательницами, тем интереснее нам всем будет в нем сосуществовать. Хочется надеяться, что в следующем году этот фестиваль пройдет еще масштабнее и о нем узнает как можно больше людей — а причин для слез у авторок станет немного меньше.
Сева Иванов