Писать — совмещать. Яна Вагнер
Новое интервью из цикла с современными российскими писателями, которые пришли в литературу из самых разных сфер: от театра до теоретической физики. И, конечно, у каждого из них есть собственные ответы на вопрос, как уместить две жизни в одну. На этот раз интервью цикла — с Яной Вагнер
В диснеевском мультфильме «Рататуй» была такая фраза:
Не каждый может стать великим художником, но великий художник может прийти откуда угодно.
И хотя речь шла о поварском деле, утверждение кажется верным для любого искусства, для литературы в частности. Взять хотя бы признанных классиков. Жуль Верн – адвокат, Льюис Кэрролл – математик, Франц Кафка – страховщик, Фёдор Достоевский – инженер, Михаил Булгаков – врач. Список этот далеко не полный. Известно множество примеров, когда писателями становились люди подчас совсем не творческих профессий. Однако легко сказать «становились», но что это означает на практике, в особенности применительно к сегодняшнему дню?
Возникает множество вопросов, причём не только творческого, но и бытового характера:
Можно ли прожить одним только писательским трудом? А если нет, то как совмещать основную работу и писательство? Где найти время? И силы? Как восполнять пробелы в знаниях, если ты не филолог по образованию? И надо ли?
Для молодых писателей, только начинающих свой путь, все эти «как» и «где» сейчас весьма актуальны. А литературные корифеи прошлого кажутся бесконечно далёкими, чтобы идти по их стопам. Нужны новые ориентиры.
Яна Вагнер
Российская писательница и блогер. Автор рассказов и романов «Вонгозеро», «Живые люди» и «Кто не спрятался». Дебютный роман «Вонгозеро» вошел в список номинантов литературных премий «НОС» и «Национальный бестселлер», стал финалистом, «Prix Bob Morane 2015 (prix littérature fantastique) catégorie meilleur roman étranger», «Prix Russophonie meilleure traduction du russe vers le français» и «Grand Prix des lectrices de Elle».
Окончила Российский государственный гуманитарный университет (РГГУ), более десяти лет работала в сфере транспортной логистики. В настоящее время занимается только литературной деятельностью.
«Писать трудно, писать долго, это полноценная и очень непростая работа, отнимающая все силы и все время, и в ней очень мало радости».
Когда начали писать «Вонгозеро», у вас уже был опыт написания художественных текстов? Учились ли вы специально литературному мастерству?
Писателем я становиться не собиралась и тем более никогда этому не училась. У меня была совершенно другая карьера: сначала я работала бизнес-переводчиком, а потом десять лет занималась логистикой, фрахтовала пароходы, управляла проектом по доставке гуманитарного медоборудования в российские больницы, однажды написала даже довольно сложную базу данных. У нас с друзьями была маленькая, почти семейная транспортная компания и очень четкие планы на будущее, так что история с «Вонгозером» — абсолютная случайность. В нулевые все что-то писали в ЖЖ, и никто при этом не считал себя писателем.
Когда писали роман, не было страха обмануть ожидания подписчиков, не справиться?
Я поначалу даже не была уверена, что это именно роман и уж тем более, что я его закончу, и точно не чувствовала никакой ответственности, это было чистой воды развлечение.
Как совмещали написание романа с основной работой? Когда писали?
Садилась за текст, когда было время и настроение (обычно по ночам, я сова и лучше всего соображаю после полуночи), а когда не было — не садилась, так что с работой совмещать это было нетрудно. Рабочий график у меня к тому времени давно уже был вполне свободный, я и так редко ложилась спать раньше двух-трех часов утра.
Но потом я как-то втянулась. Во-первых, мне самой стало интересно, чем кончится история, а во-вторых, уже неловко было перед читателями, их неожиданно набралось довольно много и они здорово меня торопили.
Помню, что писалось тогда быстро и легко (и это, конечно, очень заметно, «Вонгозеро» в полном смысле слова дебютный роман), я могла написать полглавы за ночь, да и весь роман целиком получился меньше, чем за год. Мне было нестрашно, я не мучилась, не особенно подбирала слова, просто рассказывала историю. Азарт такой скорее был — дотащить этих придуманных героев до озера. С тех пор я очень замедлилась, и все остальные книжки заняли у меня гораздо больше времени.
Почему вы решили отказаться от сложившейся карьеры, не захотели совмещать?
Когда роман был готов и вышел в Эксмо, окончательно умер наш маленький транспортный бизнес. Никакого решения принимать не пришлось: там все зашаталось еще во время кризиса в 2008-м, мы потрепыхались недолго и как раз к 2011-му окончательно сдались. Начинать заново где-то наемным работником ужасно было противно, так что я плюнула и села писать «Живых людей». Мы продали московскую квартиру, построили дом под Звенигородом, и последние десять лет я просто сижу в деревне и пишу, и все.
Было страшно вот так оказаться вне привычной работы, посвятить себя чему-то совсем другому?
Поначалу это выглядело, как авантюра — первый тираж у «Вонгозера» был крошечный, тысячи три экземпляров, он как-то разошелся и допечатки не было, так что, подозреваю, даже мой первый русский издатель ничего особенно на нем не заработал. Но муж сказал мне — забей, я справлюсь, и у меня появилось несколько лет на то, чтобы понять, получается у меня что-то или нет, и как быть дальше. Не могу сказать, что было легко, я привыкла содержать себя сама и здорово нервничала, но как раз этих нескольких подаренных лет хватило на то, чтобы все как-то завертелось. И теперь я правда могу уже просто писать, ни на что другое не отвлекаясь.
Когда ушли с работы, сразу смогли организовать распорядок дня, писательскую рутину?
Никакого особенного распорядка у меня нет, в этом и прелесть работы из дома. Я свободна сесть за работу в любое время, хоть с утра, хоть вечером, могу писать до утра и спать потом до полудня (и часто так делаю). Другое дело, что и выходных тоже нет. У меня дом, сад, две большие собаки. Будь я мужчиной, закрывалась бы в кабинете, и домашние ходили бы на цыпочках и шептали друг другу «папа работает», а так я пишу за кухонным столом, одним глазом поглядывая на плиту, и все время помню о том, что неплохо бы вымыть пол.
Как вам кажется, можно ли в России зарабатывать только писательством?
Все мы прекрасно знаем, что аванс за книгу более или менее известного автора составляет 100-200 тысяч рублей, для неизвестных сумма еще меньше, стартовые тиражи очень осторожные, и если не будет допечаток, чаще всего этот аванс — единственное, что получит автор за год или несколько лет работы.
И все-таки я отвечу — да, может. Если вы автор, у которого несколько более или менее успешных книг — а успешная книга это не только бестселлер, вспышка сверхновой, тираж в 200 тысяч экземпляров и контракт в Голливуде, но и просто лонгселлер — книга, которая продолжает продаваться в течение многих лет, ровно и уверенно, и каждый ваш следующий роман возбуждает интерес к предыдущим, то на авторские отчисления вполне можно жить даже у нас. Спокойно и благополучно, не отвлекаясь на то, чтобы искать подработки. А если у вас при этом есть еще переводы на другие языки, и тем более, если ваши книги захотят экранизировать, жизнь станет еще приятнее.
Но во-первых, этого может и не случиться. А во-вторых, в любом случае ни о каком Роллс-Ройсе к подъезду современному русскому писателю мечтать, конечно, не стоит.
Что бы вы посоветовали начинающим писателям?
Начинающим писателям я посоветовала бы хорошо подумать. Писать трудно, писать долго, это полноценная и очень непростая работа, отнимающая все силы и все время, и в ней очень мало радости. И если вам нужна уверенность в том, что ваши усилия будут вознаграждены, лучше заняться чем-нибудь другим. Даже сценаристам в телевизоре платят в разы больше, хотя работа у них, пожалуй, еще более нервная, а радости и вовсе почти никакой.
беседовала Наталия Янтер