«В разных болотах лошадь тонет с абсолютно разной скоростью, а это важно для сюжета»

9 ноября состоялась первая в этом учебном году «Литературная среда» — встреча магистрантов с писательницей и сценаристкой Анной Старобинец

Роман «Лисьи броды» Анны — одна из самых успешных русскоязычных книг этого года. Анна Старобинец рассказала студентам, как сочиняла роман на ватманах, ездила в Маньчжурию и топила лошадь.

Встречу модерировала преподаватель НИУ ВШЭ и литературный критик Галина Леонидовна Юзефович, в разговоре участвовала писательница и академический руководитель магистратуры НИУ ВШЭ «Литературное мастерство» Майя Александровна Кучерская.

Симпатий к гостье сдержать не смог никто — встреча сразу же началась с комплиментов. Майя Александровна рассказала, что в опросе студентов о том, кого бы они хотели видеть на «Литературных средах», Анна заняла лидирующую строчку. Галина Леонидовна призналась, что лично купила пять экземпляров романа — дарила «Лисьи броды» своим московским друзьям.

Как Анне Старобинец помешала Марь Иванна с половником

В первую очередь Галина Леонидовна попросила Анну рассказать о долгом создании романа: правда ли, что работа над книгой шла около десяти лет. Анна поправила — не так долго — но это не делает историю менее необычной. 

Первоначально «Лисьи броды» были сценарием, над которым примерно в 2010 Анна Старобинец работала совместно с мужем Александром Гарросом — были написаны 20 серий, задумывался очень масштабный проект, и никто не ограничивал авторов в фантазии. Но к сожалению, проект не был реализован и оказался на полке, а продюсеры и вовсе решили, что сериал не подходит целевой аудитории и не будет принят условной «Марь Иванной с половником»

«Было жаль заживо похороненных персонажей и хотелось все-таки познакомить с ними человечество», — вспоминает Анна. Тогда она договорилась о беллетризации романа. 

«Обычно у меня был текст, который я превращала в сценарий, но чтобы превратить сценарий в текст — это первый опыт. Я по наивности считала, что одна серия — это одна глава. Но все в литературе чудовищно разрастается! Плюс я поняла, что многие вещи, которые в кино можно не показать, в литературе необходимо пояснить, вплоть до бытовых подробностей. Поэтому я начала большой ресерч». Анна даже поехала в Маньчжурию — прочувствовать атмосферу жизни местных жителей.

На сбор информации ушел целый год, на дальнейшую работу — еще пара лет, в течение которых издатели терпеливо ждали книгу.

«Не всякий писатель может похвастаться, что фактически за один и тот же мир ему удалось получить деньги несколько раз», — пошутила Галина Леонидовна, заодно поблагодарив всех, кто позволил этой книге состояться.

 

Про лошадь и доверие читателя

Анна Старобинец — писательница, которая серьезно подходит к фактчекингу.

Она привела пример из романа — сцена, в которой герою нужно остаться без связи, и он портит рацию. В кино можно показать это условно или не показывать деталей вообще, а для романа нужно изучить, какими рациями пользовались в 1945 году в Маньчжурии, что именно сделал герой — иначе ты потеряешь доверие читателя.

По каждому маленькому вопросу Анна общалась со специалистами — и со специалистом по радиосвязи, и с человеком из КГБ; советовалась с Леонидом Юзефовичем о том, возможно ли само существование городка Лисьи Броды в Маньчжурии на месте недостроенной станции.

Чтобы «утопить лошадь в болоте», Анна общалась с геодезистом, задавала вопросы о болотах Маньчжурии.

«Потому что в разных болотах лошадь тонет с абсолютно разной скоростью, а это важно для сюжета. Более того, важно, стоит она смирно или брыкается? Я разговаривала с биологом и топила лошадь со знанием дела». 

Планируя «убить персонажей», Анна задавала вопросы врачу — который, сочувствуя героям, еще и пытался снабдить ее информацией о том, как их в случае чего спасти.

Сюжет на ватмане

Роман «Лисьи броды» удивителен количеством сюжетных линий, которые мастерски сходятся к финалу. Галина Леонидовна попросила Анну Старобинец поделиться со студентами своими методами организации сложно устроенного текста.

Анна призналась, что пыталась работать с приложениями, майнд мэпами, но эти инструменты мешали ей ощущать историю живой. 

«Я по старинке покупала ватманы, там, где позволяло пространство, раскладывала их на полу. Чтобы посмотреть, нет ли нестыковок сюжетов, я чертила для каждого героя линию определенного цвета, отмечала все точки пересечения героев. На каждую часть романа была стопка ватмановских листов».

Говоря о важности структуры романа, Анна Старобинец советует начинающим: не надо сразу писать «как пишется» — надо сначала продумать структуру. 

Ее собственный метод работы со структурой сюжета можно описать так:

Работа крупными мазками: начало, середина и конец — а лучше 5 основных точек.

Четыре отрезка между этими точками дробятся на мелкие части, пока ты не доходишь до глав. Далее продумывается начало, середина и конец каждой главы.

«Во время такой неблагодарной работы не очень чувствуешь себя писателем — сидишь какие-то стрелочки рисуешь, но это позволяет находить слабые места».

На вопрос о том, что в работе над книгой является главным писательским счастьем, Анна ответила, что счастье бывает дважды: самое главное — в самом начале, вспышки образов и идей о том, что может быть в романе, еще до сюжета и структуры.

Второй момент счастья — после написания первых глав, когда ты понимаешь, как именно должен быть написан текст.

Про Китай и важность достоверности

Поездка Анны в Китай была полна не только интересных встреч, но и сложностей. 

«По Китаю свободно не поездишь — если турист без бумажки будет что-то вынюхивать в деревнях, он вызовет очень большой интерес спецслужб. Также полезно иметь легенду о поездке: почему-то в Китае никак не могли понять, зачем мне исследовать, если я пишу фантастический роман и просто не могу все выдумать. Поэтому я стала говорить, что пишу исторический роман — это снимало все вопросы».

Исследовать быт, расспросить местных о жизни их предков для Анны было принципиально: «Либо ты придумываешь несуществующий мир, тогда можно никуда не лететь, но если ты помещаешь действие в реальное место, ты обязан знать, как оно устроено на самом деле».

На резонный вопрос Галины Леонидовны — почему тогда не писать о том, что уже знаешь, а выбирать место, которое нужно изучить с нуля? — Анна объясняет:

«У меня много рассказов и романов, для которых не нужно ездить в новые земли. Сейчас я пишу фантастический роман для подростков — в первой части действие происходит в России. Но нам с Сашей было интересно придумать историю в таком историческом контексте, в котором все возможно. Смешение этносов — и японцы, и китайцы, и русские; и белые эмигранты, и советская армия. Ощущение культурного, исторического котла, в который хотелось залезть».

Про полочки с Кингом и Сорокиным

Галина Леонидовна коснулась извечной темы большой и жанровой литературы: считается, что «большой» серьезный роман не может быть увлекательным, а назвав чью-нибудь книгу «захватывающей» можно и вовсе обидеть писателя, планировавшего концептуальное высказывание.

Галина Леонидовна поинтересовалась: хотелось бы Анне Старобинец, которую ставят скорее на полочку со Стивеном Кингом, оказаться, скажем, на полке с Сорокиным? Не принижает ли статус «увлекательного романа» его значимость?

«В моей системе координат полочка со Стивеном Кингом выше полочки с Сорокиным, и значительно. У Кинга очень много галиматьи, с этим сложно спорить, но у него есть несколько  великих книг, которые невозможно причислять к чему-то, кроме большой литературы. И да, эти книги увлекательны. Я считаю, что «Мизери» — это великая книга, «Оно» — один из лучших в мире романов о дружбе и взрослении. То, что большие общечеловеческие понятия упакованы в увлекательную форму, плюс, это не может быть минусом».

Написать приключенческий, жанровый роман и было задумкой Анны.

«Я люблю жанры, я твердо убеждена, что если ты пишешь хороший, честный, не макулатурный жанровый роман, если ты пишешь его хорошим языком, с разработанными персонажами, то он будет хорошей литературой».

Анна признается, что, когда она писала фантастику, ей было обидно, что ее книги стоят на полках с «книгами о попаданцах». Фантастика для нее — это Бредбери, Стругацкие, «Собачье сердце» Булгакова.

«Откуда презрение к жанру, если в нем работали великие авторы? Когда я говорю, что я фантаст, я в голове держу Булгакова, а не попаданцев».

Пара писательских советов от Анны Старобинец:

Про скучные сцены

«Если мне не хочется писать сцену, я пытаюсь отрефлексировать, почему ее писать не хочется. Если мне скучно, значит я плохо придумала эту сцену, и невозможно вообразить, насколько скучно будет читателю. Нужно понять, что нужно починить и перепридумать в сцене».

Про отсылки

«У меня не было цели намеренно инкрустировать отсылки в «Лисьи броды». Если что-то приходит в процессе и украшает текст, я это оставляю. Для меня отсылки — это что-то дополнительное, мои истории должны быть понятны и интересны людям, не обремененным филологическим грузом».

Про смешение вымысла и реальности

«Мифы всегда избавлены от физиологизма. «Женщина обернулась лисицей» — как она обернулась, в мифе нам неинтересно, важны большие мазки. Чтобы поженить миф с реальностью, надо наполнить миф простой человеческой физиологией. Если кто-то превращается в кого-то — надо придумать, как это ощущается, как это будет выглядеть в быту, как на это отреагируют люди».


Алена Леденева