«Мы собрались здесь, чтобы научиться принимать мнение других»
Как прошла церемония вручения премии «НОС-2017». Репортаж «Многобукв»
«Новая Словесность» или «Новая Социальность» — попытки расшифровать название самой открытой литературной премии страны начались с самого основания премии в 2009 году и продолжаются до сих пор.
— Кто-то в шутку попытался расшифровать «новая сексуальность», но давайте не увлекаться, — смеялась главный редактор «Нового литературного обозрения» и основатель премии Ирина Прохорова, открывая финальные дебаты «НОСа» на сцене «Гоголь-центра».
Прологом к дебатам стало выступление актеров «Гоголь-центра», занятых в инсценировке «Мертвых душ» (постановка Кирилла Серебренникова). Группа Грамофоникс (солист — Один Байрон) исполнила фрагмент лирического отступления «Русь, чего ты хочешь от меня?» в музыкальном переложении композитора Александра Маноцкова, выполненном специально для спектакля.
Выбор лауреата совершается в ходе открытых дебатов, именно поэтому «НОС», по мнению Прохоровой, «не только попытка создать новый язык литературно-критической рефлексии», но и попытка развить институт демократии. «Появляется другой уровень ответственности за свой выбор», — подчеркнула основатель премии.
В девятом сезоне у литературной премии появилась новая номинация — теперь, помимо главного приза и приза читательских симпатий, организаторы будут вручать «Приз критического сообщества». Победителя в этой номинации выбирают профессиональные литературные критики. В этом году свой выбор делали Галина Юзефович, Анна Наринская, Лев Оборин, Олег Лекманов, Лиза Биргер и другие эксперты.
— Критики жаловались, что у них нет своей премиальной институции, — пояснила основатель премии. — Теперь посмотрим, насколько различается или совпадает выбор критиков и жюри.
Эксперты "критического" жюри премии "НОС". Фото: пресс-служба премии "НОС"
После анонса Ирина Прохорова объявила результаты читательского голосования на сайте «НОСа»: с большим отрывом (примерно в 300 голосов) первое место досталось «Манараге» Владимира Сорокина. Вместо автора, который остался в Берлине и на финал премии не приехал, на сцену вышла главный редактор издательства «Corpus» Варвара Горностаева. Она была лаконичной:
— Я чувствую гордость! — сказала многолетний издатель Владимира Сорокина, получая приз из рук организаторов.
Чуть меньше баллов получили «Заххок» Владимира Медведева и «Лампа Мафусаила» Виктора Пелевина.
Затем церемония перешла в режим дебатов.
В отличие от других крупных литературных премий — «Нацбеста», «Большой книги», «Русского Букера» — шорт-лист премии «НОС» формируется в ноябре по итогам публичных дебатов между жюри премии и экспертной группой, которая состоит из литературных критиков и профессиональных филологов. Эти дебаты продолжаются и на финальной церемонии. Каждый из членов жюри под председательством режиссера Константина Богомолова выбирает от одной до трех книг из шорт-листа, после чего их выбор обсуждает группа экспертов.
Члены жюри премии "НОС". Фото: пресс-служба премии "НОС"
— В этом году получился сильный и сложный короткий список, но победителя выбрать нужно, — открыл дебаты Богомолов. — Мы сошлись на том, что в этом году не приходится говорить о новой словесности. Поиск сместился в зону идей, в зону тем. Новая социальность как поиск идей владеет умами всех авторов.
Богомолов отметил два литературных тренда прошедшего года: во-первых, тексты перестали обращаться к прошлому и предлагают отказаться от «копания» в советском («Текст» Глуховского говорит об опасности такого «копания», используя жанр триллера), а во-вторых, литература исследует «метафизическую проблему цивилизации».
— В смысле, демонстрирует эскапизм? — поинтересовалась Ирина Прохорова.
— Нет, это скорее глобальное ощущение, что кризис глобален. Это не только кризис социально-политической формации или гуманизма. Сама реальность вошла в метафизический кризис, — объяснил Богомолов.
Финалисты премии "НОС". Фото: пресс-служба премии "НОС"
Фаворитом председателя жюри стала «Манарага».
— Сорокин остро искал стилистику и формат прорыва, но в итоге ушел в личный эскапизм, — считает театральный режиссер. — Он бежит от личных агрессий, исследует литературную реальность.
По мнению Богомолова, текст Сорокина подробнее остальных исследует описанный режиссером «метафизический кризис». Почти сразу, однако, председатель столкнулся с оппозицией в рядах жюри.
— Послушайте, если сейчас и давать Сорокину премию, то, как минимум, Нобелевку, — высказался член коллегии историк Дмитрий Споров. — Давать ему награду за новую словесность просто смешно. Это классик, не нуждающийся в новом признании, вместо этого давайте обращать внимание на новых авторов.
Наградить Споров предложил «Петровых в гриппе и вокруг него» — дебютный роман уральского поэта Алексея Сальникова.
— Это текст, который описывает болезненное состояние общества и людей, из которого нельзя выбраться, — резюмировал Споров.
Его коллега, продюсер и режиссер Рома Либеров, отметил книги, от которых у него «часто билось сердце»: «В Советском Союзе не было аддерола» Ольги Брейнингер, «Иншалла. Чеченский дневник» Анны Тугаревой и «Петровых в гриппе» Сальникова. Затем, однако, Либеров внезапно отменил свой выбор и номинировал «Жития убиенных художников» — автобиографическую книгу акциониста Александра Бренера.
— Вы заранее определяйтесь, а то за такое вас в зале и побить могут, — не то пошутила, не то пригрозила Ирина Прохорова, вычеркивая ранее отданные Либеровым голоса.
Художница Вера Мартынов поддержала «Ивана Ауслендера» Германа Садулаева, «Манарагу» и «В Советском Союзе не было аддерола» Брейнингер.
— Мне понравилась попытка автора выйти в космос без скафандра, — отметила Мартынов. — Здесь есть поиск формы — если не на уровне текста, то на уровне содержания.
Переводчик русской литературы Агнешка Любомира Пиотровска вслед за Богомолывм заметила, что из литературы исчезает «сентиментализация прошлого». Ее фаворитами стали книга Брейнингер («Это целый разговор о выброшенном поколении людей, действительно новая социальность», — поддержала Прохорова), «Петровых в гриппе» Сальникова и «Манарагу».
Слово снова взял Богомолов.
— Когда мы говорим «ну это классик», мы перестаем обсуждать книгу, — несколько раздраженно заметил он. — Давайте уже или не включать Сорокина в шорт-лист принципиально, или понять уже, что он живее многих дебютантов и с каждым своим текстом рискует заново.
После зажигательной речи режиссер, увлекшись, видимо, ощущением театра, обрушился на книгу Бренера.
— Это какая-то тотальная профанация, олицетворение «грядущего хама», — вещал Богомолов. — Когда я вижу человеческую гадость, меня от нее воротит. Да и таланта письма здесь ни на грош.
Председателю жюри возражала глава группы экспертов, литературный критик Анна Наринская.
— В первый раз вижу, чтобы у нас с жюри было во всем противоположное мнение, — несколько растерянно заметила она. — Книга Бренера — выдающаяся. Это пронзительная, живая вещь, и меня удивляет, как театральный режиссер не способен отделить личность автора от личности героя книги.
Богомолов и Наринская вступили в перепалку.
— Все, что происходит на территории литературы, происходит на территории литературы — и нигде больше! — воскликнула Наринская. — И мне кажется наивным утверждение жюри, что в этом плане что-то изменилось.
— Давайте назовем жюри «наивным», — усмехнулся Богомолов.
Ирина Прохорова и Анна Наринская. Фото: пресс-служба премии "НОС"
Спор попытался остановить эксперт, филолог Константин Богданов.
— Я не знаю, почему мы обсуждаем людей, а не тексты, как на уроках литературы, — недоумевал он. — Лично мне книжка Бренера кажется унылой тоской. Давайте больше говорить о тексте, а не об авторе. Вот книга Станислава Снытко — это как раз текст, о котором нужно говорить.
Оказалось, выбор экспертов остановился на сборнике новелл Станислава Снытко «Белая кисть». Пока Богомолов деловито пролистывал книгу, ее бодро нахваливал еще один член экспертной группы — поэт, литературный критик Лев Оборин.
— Книга Снытко — это модернистский поворот, поиск модернистской точки между поэзией и прозой, выхода из метафизического кризиса, — выступил он.
Комплименты достались и роману Сальникова. Оборин отметил «поэтический язык» текста, его «непрозрачность» и «хитроумную композицию».
На этом спор между двумя группами мог бы остановиться, но Богомолов решил перейти в контратаку.
— Слушайте, ну это же просто жеманный, кокетливый и пошлый текст, — заявил он, после чего зачитал отрывок из книги Снытко.
— Ну, знаете, пошлость — это открыть книгу в случайном месте и зачитать оттуда, — фыркнул Дмитрий Споров, сорвав аплодисменты.
Свой удар снова нанесла Наринская — и дебаты, вопреки призывам некоторых участников, вернулись к фигуре Сорокина.
— Хорошо, скажите, если бы автором этого текста вместо Сорокина был Галкин, вы бы стали его так расхваливать?
— Да, надо мной довлеет миф Сорокина, я не могу от этого избавиться, — устало признал Богомолов. — Вот только он довлеет и над вами и мешает признать достоинства текста.
Рассуждения о тексте внезапно поддержал Рома Либеров, который призвал «снять филологические доспехи» и отнестись к тексту с позиции читателя.
— Я вообще не филолог и мало отношения имею к литературе! — признался он.
— Тогда что вы делаете в жюри литературной премии? — ехидно выкрикнули из зала.
— Что мы делаем здесь, если мы не профессиональные филологи? Мы здесь, чтобы научиться принимать мнение других, — ответила за коллегу Вера Мартынов.
После этого среди зрителей было проведено голосование за лучшую книгу из шорт-листа. По результатам голосования одна из книг получала плюс один голос. Голосовать предлагалось с помощью небольшого устройства, напоминающего калькулятор. С большим отрывом победили «Петровы в гриппе» Сальникова.
Премия "НОС": зрительское голосование. Фото: пресс-служба премии "НОС"
Слово взял председатель «совета старейшин» премии, историк и писатель Кирилл Кобрин. Отметив, что «прошлое себя исчерпало, его перехватили идеологические машины», Кобрин отдал голос роману «Заххок» Владимира Медведева о гражданской войне в Таджикистане.
— Это попытка постколониального романа, которая вообще-то редко предпринимается на постсоветском пространстве. А еще попытка отказаться от москвоцентричного взглядя на мир, который когда-то был Советским Союзом.
Кобрин также отметил книги Снытко и Бренера как «традиционные, классические произведение позднего модернизма».
— А если вы так боитесь имени Сорокина, то назовите его Гэндальфом, а на следующий год Анджелой Дэвис, — заключил Кобрин.
Ирина Прохорова подвела итог: по сумме голосов сформировалась тройка лидеров премии, сложившаяся в интригующую аббревиатуру «С.С.С.» — Сальников, Снытко, Сорокин.
Прежде чем выбрать победителя, жюри передало слово председателю «Приза критического сообщества» Анне Наринской. Оказалось, что шорт-лист критиков существенно отличается от шорт-листа главной премии — к примеру, там оказался текст Виктора Лапицкого «Пришед на пустошь», написанный в 1984 году. Но приз критиков все равно достался Алексею Сальникову за «Петровых в гриппе» — «книгу, предлагающую разнообразные удовольствия».
С небольшим перевесом в один голос члены жюри выбрали «Манарагу» Владимира Сорокина, который и стал лауреатом премии.
После завершения церемонии корреспондент «Многобукв» попросил у Елены Шубиной прокомментировать итоги девятого сезона премии.
— И читатели, и критики выбрали «Петровых в гриппе»! Это замечательная книга, дебютная книга талантливого автора, и мы от всей души его поздравляем.
Действительно интересно наблюдать за ходом финальной дискуссии жюри. После церемонии НОС участники не только первыми узнают имя лауреата, но и причину, по которой премию получил тот или иной автор. НОС 2017 стал первой церемонией НОС, на которой я была и, в целом, первым литературным событием такого масштаба. Можем ли мы давать премию Сорокину, если он живой классик? Или все-таки мы оцениваем книгу, а не миф Сорокина? Это один из тех вопросов, на которых у меня не было ответа, но я согласна с мнением жюри. НОС — это, в первую очередь, новая словесность. Победу одерживает сильнейший, и это не обязательно должен быть молодой автор. Очень рада победе «Манараги» и тому, что довелось увидеть ее триумф воочию.
Елена Прокопова
Студентка программы "Литературное мастерство", корреспондент "Многобукв"
Несмотря на впечатляющий шорт-лист премии «НОС», дискуссию между экспертами и членами жюри едва ли можно приравнять к результативному поиску истины. Получилось, скорее, громкоголосое состязание за вектор литературы: мол, кого мы берем с собой в светлое будущее — «новый магический реализм» Сальникова или очередную концепцию несравненного Сорокина? Поэтический набросок Снытко или агиографический текст Бренера? Как говорится, о вкусах не спорят, однако дебаты продемонстрировали обратное. И есть какая-то особая ирония в том, что в пространстве оглушающей дискуссии фигура Сорокина вновь «всплыла в своем великолепии».
Саша Гусева
Студентка программы "Литературное мастерство", корреспондент "Многобукв"
Насколько довлеет над читателем авторский миф? Как отличить писателя от его литературного альтер эго? Где пролегает грань между следованием традиции и вторичностью? Зрителю премии оставалось самому ответить себе на эти вопросы и наблюдать за словесной схваткой жюри и экспертов, которая по накалу не уступала театрализованному действу. Свою роль сыграла магия места и реакция зрителей, которые то поддерживали мнения судей аплодисментами, то бурно протестовали против подчас провокационных высказываний.
Надежда Шмулевич
Студентка программы "Литературное мастерство", корреспондент "Многобукв"
Победитель премии-2017, Приз читательских симпатий-2017
Владимир Сорокин «Манарага» (М.: Corpus, 2017)
В сорокинском мире Нового Средневековья печатные книги — огромная редкость, их уничтожение карается тюрьмой и смертной казнью. Тем не менее, существует особый класс поваров — book’n’grill’еры, которые готовят изысканные блюда на книгах избранных авторов — Набокова, Толстого, Платонова. Чем старше издание, тем дороже работа «букнгриллера». Однако однажды становится известно, что некто запустил на горе Манарага машину по воспроизводству оригиналов в книг. Машина способна копировать мельчайшие детали, вплоть до авторских маргиналий и типографских дефектов. Работа «букнгриллеров» оказывается под угрозой…
Новая книга Сорокина — не просто сатира на мир постправды, перенасыщенности информацией и на литературный рынок. Используя традиционную форму романа, Сорокин размышляет о роли кураторов в современном искусстве и о проблеме воспроизводимости искусства — о том, насколько оригинальной должна быть работа, чтобы признавать ее искусство. А еще о том, И как власть может использовать информацию и литературу в целях манипуляции общественным сознанием.
Приз критического сообщества-2017
Алексей Сальников «Петровы в гриппе и вокруг него» (М.: АСТ, Редакция Елены Шубиной, 2017)
Роман Сальникова — густой, насыщенный метафорами текст, который благодаря легкому стилю и юмору очень легко читатель. Автомеханик Петров и его семья болеют гриппом, и болезненное состояние изменяют мир вокруг Петровых. Ощущение гриппозности текста и потерянности героев буквально передается читателю.
Сила Сальникова в том, что он ищет литературу не в вымышленном мире, не в советском прошлом и не в постколониализме, а в настоящем: в грязном снегу, в троллейбусах, в маршрутках. Поиск магии в обыденном, попытка оглядеться по сторонам и найти поэзию в деталях повседневности — вот что делает язык Сальникова таким свежим.
Надежда Шмулевич
Студентка программы "Литературное мастерство", корреспондент "Многобукв"