«Почему так много людей читают и пишут фанфики?», «Почему писателю полезно написать фанфик?» и другие стыдные вопросы о фанфикшене

Социолог – о самых распространенных заблуждениях о фанфиках и фан-сообществе

Pexels.com

Этой весной в китайском сегменте фанфикшн-сообщества разгорелся нешуточный скандал: фанаты певца Сяо Чжаня возмутились фанфиком, в котором Сяо и его партнера по дорама-сериалу Ван И Бо изобразили в виде гомосексуальной пары (кроме того, в фанфике Сяо Чжань стал трансгендером). Фанаты Сяо Чжаня на волне популярности подобной работы возмутились и стали требовать запрета на слэш-фанфикшен со своим любимым актером в главной роли. Конфликт быстро вышел на государственный уровень: в феврале Китай заблокировал доступ к крупнейшему фанатскому сайту Archive Of Our Own (больше 2 млн. зарегистрированных пользователей по всему миру). Фикрайтеры с портала обвинили во всем Сяо и его фанатов, а сам Сяо Чжань лишился ряда крупных контрактов с компаниями-дистрибьюторами контента. 

Фанфики уже давно стали частью массовой культуры, но к ним до сих пор относятся скептически. Мол, как можно всерьез читать фанфики, там ведь одна порнуха? Кому вообще может быть интересно писать фанфики? Зачем фикрайтеры нарушают авторские права и почему авторы их не завалят исками?

На эти и другие вопросы мы попросили ответить социолога, аспирантку Самарского университета Дарью Свежинцеву. 

Правда ли, что фанфики пишут только графоманы и фрики?

Здесь и далее мы будем часто пользоваться информацией из книги, ставшей своего рода библией для исследователей фан-литературы. Это опубликованная в 1992-м году американским философом и культурологом Генри Дженкинсом книга «Текстуальные браконьеры: телевизионные фанаты и культура участия». Эта монография представляет собой обширное этнографическое исследование конкретной группы медиа-фанатов, их специфических социальных институтов и культурных практик, а также их проблемных отношений со средствами массовой информации и остальными потребителями масс-контента. Несмотря на то, что с момента написания книги прошло уже почти тридцать лет, она содержит в себе глубочайшее фундаментальное исследование, а сами фандомы изменились не так уж сильно — основные коррективы (абсолютно такие же, как в остальных сферах творчества) внёс интернет.

 

Генри Дженкинс сразу исключил из своего круга интересов фанатов в привычном нам понимании этого слова: футбольных болельщиков, посетителей рок-концертов, постоянных гостей оперных театров и так далее.

Что касается половозрастных характеристик мультифандома в целом и фикрайтерского сообщества в частности, Генри Дженкинс пишет: «Эта группа включает в себя в основном женщин, в основном белых, в основном среднего класса, хотя и радушно встречает всех, кто не подходит под это описание. Эта субкультура пересекает все традиционные границы: географические и половозрастные, определяясь лишь способами потребления и видами культурных предпочтений». И несмотря на то, что Дженкинс писал об англоязычном фандоме 90-х годов, сейчас для нас мало что изменилось.

Давая свое определение слову «фанат», Генри Дженкинс напоминает, что слово «фанат» является сокращённым от «фанатика», которое в свою очередь происходит от латинского «fanaticus». Этим словом называли принадлежащих храму слуг. Сокращённая форма этого слова «fan» впервые была использована в XIX веке в журналистских статьях, посвящённых фанатам спортивных команд. Одно из ранних применений слова «fan» имело место быть по отношению к женщинам-театралам. Мужчины-критики клеймили их этим словом, указывая на то, что женщины ходят в театр смотреть на актёров, а не наслаждаться пьесами.

Само это слово так никогда и не смогло лишиться изначальных негативных коннотаций. Например, Роберт Джеветт и Джон Шелтон Лоуренс в своей работе 1977 под названием «Американский мономиф» ставят написание текстов фанатами в один ряд с одержимостью семьи Чарльза Мэнсона и волной подражательных самоубийств, последовавшей вслед за распространением романа Иоганна Гёте «Страдания юного Вертера».

Этой же точки зрения придерживалась и Джули Берчилл в книге «Испорченные боги». Она писала: «Безобидное увлечение может стать клинической одержимостью, если будет продолжаться слишком долго. Тонкая грань между любовью и ненавистью, между свободой воли и судьбой стирается, постепенно исчезает для фаната на чердаке».

Сочетание, используемое как Джули Берчилл, так и другими исследователями, придерживающимися идей о разрушительности и губительности фан-культуры, вполне можно считать устоявшимся термином. «Фанат на чердаке» («The fan in the attic») – стереотип, появившийся после выхода на экраны в 1981 году фильма «Поклонник» («The Fan»), показывающего одинокого фаната, сидящего в тёмной комнате и пишущего письмо любимой бродвейской актрисе. Впоследствии, не получая ответа, главный герой причиняет вред близкому окружению актрисы и пытается убить её саму.

По мнению Дженкинса, такая стереотипизация образа фана связана в первую очередь не с конкретными трагическими примерами одержимости, существование которых невозможно отрицать, но с проекцией общественного беспокойства в связи с нарушением культурной доминанты. Предпочтения фикрайтеров считаются ненормальными и угрожающими для тех, кто заинтересован в сохранении существующих стандартов. Пьер Бурдье в работе «Различение: социальная критика суждения» писал:

«Самая невыносимая вещь для тех, кто считает себя обладателями культурного капитала – кощунственное совпадение во вкусах с тем, кому предписывается иметь другие, отделённые от общепринятых вкусы».

Говоря простым языком, фанатская субкультура вызывает отторжение у большей части зрителей извне, потому что фандомные люди «потребляют контент неправильно». Особенно болезненным столкновение становится тогда, когда фанат «неправильно» взаимодействует с произведением, которое нравится обывателю. В такой момент фанфики, фанарты и косплей начинают восприниматься, как личное оскорбление.

Дженкинс приводит в своей книге и более поздних работах некоторые статистические данные и даже выдержки из интервью, позволяющие утверждать, что фаны зачастую имеют высшее образование и являются представителями среднего класса. Социальные ожидания по отношению к этим людям таковы, что их увлечение может подвергаться не просто неодобрению, но жёсткой критике, поскольку предполагается, что они «не должны тратить свое время на построение сложной интерпретации телевизионных программ». Таким образом

фанство и фикрайтерство могут быть прочитаны как сознательный отказ от высокой культуры, или, по крайней мере, традиционных границ между высокой и популярной культурой.

В 1984 году Мишель де Серто, французский социальный философ, в своих «Практиках повседневной жизни» писал: «[Признаки потребления] таким образом исполняют несколько ролей, меняют форму, смешиваясь с окружением, исчезают, поселяясь в структурах, продукты которых не оставляют потребителю места для того, чтобы обозначить собственную деятельность. Ребёнок продолжает разрисовывать школьные книги, даже если оказывается наказан за это, он занял это место и обозначил в нём своё существование, как автора. Телезритель не может писать на экране телевизора. Он оттеснён от продукта, не играет никакой роли в его появлении. Он теряет права автора, и становится, как кажется, чистым приёмником».

Фикрайтерство оскорбительно? Они же пишут только порно!

Это совершенно не так. Есть ряд основных способов переработки исходного текста, и практически все они провоцируются так называемым нарушением контракта с читателем. Простым языком — так называется ситуация, в которой создатели канона сознательно идут против ожиданий зрителя. Хорошим примером будет фильм «Kingsman: Секретная служба». Фактически ситуация с этим фандомом стала классическим примером взрывного образования — как раз благодаря нарушению контракта. А именно — создатели показали персонажа, который понравился всем, создали фильм по всем традициям классической бондианы, взяли на роль того самого  персонажа известного любимца женской аудитории и… убили его.

 

Успех был мгновенным: огромное количество текстов, артов, клипов, во многих из которых этот персонаж выжил — и конечно, когда вышла вторая часть фильма, в которой этот персонаж действительно выжил, а значит, контракт с читателем оказался запоздало выполнен — это не вызвало такого бурного отклика.

Говоря об основных способах работы с исходным текстом, у нас есть следующие:

1. Реконтекстуализация (недостающие сцены, задача которых – заполнить пробелы в вещательном материале и дать дополнительные объяснения поведения персонажа);

2. Расширение таймлайна (углубление истории с помощью более детального прописывания персонажей);

3. Рефокализация (переключение повествования на второстепенных персонажей, зачастую – представителей меньшинств, чьё экранное время ограничено);

4. Нравственная перестройка (крайняя форма рефокализации, когда с протагониста фикрайтер переключается на антагониста, при этом инвертируя мораль базового произведения);

5. Жанровое смещение (изменение жанра базового произведения, смещение акцента, например, на отношения персонажей или их личностное развитие);

6. Кроссоверы (пересечение разных вселенных);

7. Перемещение персонажа (кроме пересечения вселенных возможно простое перемещение персонажей одной вселенной в другую);

8. Персонализация (крайним проявлением стремления интегрировать медиа-представления в личный опыт является специфический вид фанатской литературы: «Мэри Сью» или «Марти Стю», в случае, если автор мужского пола. Такие фанфики предполагают помещение в сюжет базового произведения некоей идеализированной версии автора);

9. Эмоциональная интенсификация (в таких текстах на первый план будут выходить эмоции персонажей; не является жанровым смещением, поскольку речь идёт об углублении ситуаций, которые в каноне имели место быть);

10. Эротизация (в фанфикшне сексуальные взаимодействия зачастую выступают способом разрешения продолжающихся конфликтов или закрепления уже существующих отношений). 

Фанфики появились изначально в интернете?

Нет. Часто первым фанфиком в истории называют поэму XV века «Завещание Крессиды», написанную Робертом Генрисоном как продолжение поэмы Джеффри Чосера «Троил и Крессида». К фанфикам иногда причисляют пародии и подражания «Алисе в Стране Чудес» Льюиса Кэрролла и творчество поклонниц книг Джейн Остин. Также в эту категорию часто включают «Божественную комедию» Данте Алигьери, в качестве примера можно привести комический анализ ютуб-эссеистки Рэд:

«Вот что нужно знать об «Аде», прежде чем мы приступим:

по сути это написанный Данте исторический фанфик-самовставка, в котором Данте получает возможность объединиться в команду со своей ролевой моделью/нежно любимой знаменитостью Вергилием, а заодно посмотреть, как все его враги вечно горят в Аду». 

Первым же фандомом можно назвать «Литературное общество Шерлока Холмса», образованное в 30-х годах XX века в Англии.

Это вообще можно считать литературой? Фанфики же всегда сырые и не представляют никакого интереса для взыскательного читателя.

Это не совсем так. Некоторые тексты действительно просто не требуют глубокой проработки, но в основном авторы становятся своего рода эрудитами, поскольку вынуждены, например, разбираться в социально-экономической ситуации времён «Великой депрессии», и не на уровне поверхностных знаний, а настолько, чтобы представлять, чем питались его персонажи в то время, где могли жить и как зарабатывали. Для создания правдоподобной романтической линии автор погружается и в социальные традиции, обычаи времен, в которых происходит действие. По сути, погружение в контекст требуется на том же уровне, что у нефандомных авторов, с той лишь разницей, что для фикрайтеров это все еще хобби, не приносящее заработка.

Зато разговаривая с фикрайтером, вы можете случайно узнать подробности из жизни музыкальной индустрии в русскоязычном пространстве девяностых, разобраться в структуре британской разведки семидесятых и ненароком изучить историю воздушной акробатики до повсеместного распространения телевидения.

Не раз и не два я лично наблюдала, как фандом становился толчком к выбору профессии или образования — например, исторический фандом породил немало талантливых исследователей в своей области!

Конечно, это не отменяет и массы текстов, в которых действительно не было попыток соблюсти контекст, но, согласитесь, этим грешат и профессиональные авторы.

В фанфикшене поднимают глубокие темы? И какая от них польза?

Само существование фанфикшна как ниши квир-литературы имеет остросоциальную подоплеку.

Именно этим обусловлено то, что в общественном сознании становится перекосом «пишут только школьницы, пишут только порно». Как раз в период самоопределения остро встаёт вопрос поиска не просто себя, но ролевых моделей или хотя бы пространства, где твоя самость не будет порицаться. Для многих такой средой становится именно фанфикшн — он создаёт комфортное пространство, где можно покрутить привычные модели, перестроить их, а также попросту встретить людей, которые не будут тебя осуждать.

В качестве арт-терапии и поиска близких по духу людей фандомы, пожалуй, спасли немало жизней. Признание коммьюнити очень важно, но далеко не каждый может для начала признать самого себя, тем более — найти поддержку в окружении, среди пореаловых друзей.

Это лишь первый уровень: от исходного произведения зависит глубина осмысления проблемы и сама её постановка. В фанфикшне регулярно поднимаются проблемы войны, рабовладения, эйблизма (тип дискриминации, при котором трудоспосодные люди рассматриваются как превосходящие людей с инвалидностью, что приводит к предрассудкам в отношении последних – прим. «Многобукв»). Постоянно и откровенно освещаются вопросы школьной травли — и методы совладания с ней.

У всех фикрайтеров разные причины творить, но арт-терапия является достаточно распространенным побуждением, хотя и мало кто сознательно формулирует такую цель.

Зато когда я говорила с фандомными людьми (двадцать лейтмотивных интервью), то регулярно слышала мысль о том, что фандомы спасли им жизнь и помогли справиться с реальными проблемами.

AbbyLee

А как же авторские права?

В России пока что нет законов о трансформативном творчестве. Тем не менее, в фандомах активно используется такая штука, как дисклеймер — выкладывая текст в архив, фикрайтер заведомо отказывается от прав на персонажей оригинального произведения. При этом плагиат и пиратство точно так же запрещены и внутри фандомов, так что если вы выложите на посвящённый фанфикшну сайт любительский перевод чужой книги — последует неминуемое наказание от администрации.

В ранние годы развития фикрайтерства в мультифандоме дисклеймеры помогали избежать судов с правообладателями, но со временем создатели начали относиться к фандомам более снисходительно, и практика индивидуальных дисклеймеров понемногу сошла на нет.

Самый известный на данный момент в мире фанфик выкладывался не в архив, а на отдельном сайте, и перед каждой главой автор ставил дисклеймер Джоан Роулинг, пока с ним не связались её адвокаты и не передали обращение: всё замечательно, пока он не получает финансовой выгоды и всем понятно, что Гарри Поттер и мир «поттерианы» принадлежат не ему.

По-настоящему поворотным моментом для фикрайтерства стало постановление правительства США от 14 сентября 2015 года, согласно которому законы об авторском праве смягчают свою силу, когда речь идёт о фанфиках, фанвидео, косплее и любых других фанатских практиках.

И как сами авторы относятся к тому, что по их произведениям пишут фанфики?

В настоящий момент многие создатели оригинального контента заигрывают с фандомами, следят за веяниями, добавляют в свои произведения фансервис и живо отвечают на нужды фанатского сообщества. Это взаимовыгодный союз — именно за счёт фанатов существуют крупные франшизы, и в интересах авторов поддерживать интерес, а не ссориться с фанбазой.

Два самых ярких примера из русскоязычного пространства: Наталья Игнатова, работающая в жанре фэнтези, и Ольга Громыко, белорусская писательница-фантаст. Первая известна тем, что консультирует своих читателей-фикрайтеров по спорным вопросам, следит за происходящим в командах, посвящённых её творчеству, в ходе мультифандомных фанатских челленджей, а также время от времени использует стихи фанатов в качестве эпиграфов. Кроме того, Игнатова сама является модератором сайта, на котором размещается творчество фанатов её книг: рисунки, стихи, фанфикшн.

Вот что Наталья сказала в обращении к читателям о зимней фандомной битве после её завершения:

«Зимняя Фэндомная Битва закончилась, и подарила нам красивый арт и интересные тексты.

Я могу соглашаться с идеями, высказанными в творчестве по мотивам моих книжек, могу не соглашаться, но определенно не могу отказать в красоте и интересности».

Кроме того, Игнатова выкладывает свои книги на сайт для доступного скачивания.     

Ольга Громыко же включена в фан-культуру полностью. Примечательно то, что Громыко не только поддерживает живую связь со своей фанбазой, но и играла в команде, скрывая свою настоящую личность, и фикрайтеры не только не узнали в её текстах любимого автора, но в некоторых случаях даже подвергли эти фанфики жёсткой критике. Позже эти фанфики были опубликованы и стали частью канона.

И всё же далеко не всегда ситуация с авторским правом и отношение авторов оригинального контента была такой радужной. Изначально самый большой скандал об авторских правах был связан с именем Энн Райс, автора романа «Интервью с вампиром». Именно этот инцидент привёл к появлению такого понятия как дисклеймер.

«Это чужая интеллектуальная собственность, и люди, которые создают фанфикшн, должны уважать это (и 98% именно это и делают). Оставшиеся 2% либо легко поколебать осторожным предупреждением не наживаться на чужой интеллектуальной собственности, или они являются теми, кто в конечном итоге сами ищут неприятностей. В любом случае: 2% – это не так много, чтобы преследовать всех ваших поклонников. Но Энн Райс зашла невероятно далеко в своём стремлении сохранить свой текст неприкосновенным, активно атакуя людей , которые выражали свою любовь к её работе, а не спекулировали ей. Вампирские хроники были опасной зоной фандома. Большинство работ, которые я прочитала или увидела, были спрятаны в тёмных закоулках интернета и окружены огромным количеством дисклеймеров (и многие из них читались, как тщательно проработанные юридические документы)».

Закрепил эту практику скандал, развернувшийся вокруг студии «Ten Thirteen Productions 20th Century Fox Television». Множество судебных исков были направлены не только в адрес фикрайтеров, но также в адрес владельцев фан-сайтов, не содержащих на своих страницах создаваемого фанами контента, но всего лишь предоставляющих статистику о просмотрах сериала «Секретные материалы», собранную поклонниками.

«Когда я впервые открыла для себя концепцию фанфикшна, первым правилом фандома было не говорить о фандоме, потому что последствия могли быть разрушительными.

Это был такой странный и неудобный опыт для меня, когда фанаты «Поттерианы» вдруг начали выступать публично о фанах и желали участвовать в диалоге с создателями и актерами. Нам казалось, что фан-контент должен был остаться в интернете, в архивах, закрытых под список, и в зинах. Я хочу, чтобы поклонники сейчас понимали, насколько удивителен современный фандом на самом деле, лелеяли его и ценили всё, что потребовалось, чтобы мы оказались здесь и сейчас, способные писать о том, о чём нам хочется», – говорила одна из пострадавших фанаток.

В противовес инциденту с Энн Райс есть позитивный пример современного мультифандома: многие знают, что «50 оттенков серого» изначально были фанфиком по мотивам «Сумерек». Если бы Стефани Майер решила инициировать судебное разбирательство в отношении Э.Л. Джеймс, фанатская среда была бы сейчас гораздо более мрачным местом, поскольку вне зависимости от результата тяжбы был бы создан новый прецедент.

Кадр из фильма «Интервью с вампиром» (1994) по роману Энн Райс

Хочу почитать что-нибудь интересное, но натыкаюсь сплошь на фанфики про секс и расчленёнку! Почему так?

Как и в любой другой сфере, наибольшую популярность по крайней мере согласно статистике просмотров набирают максимально эпатажные работы. Многие из них стали фандомной классикой, поскольку вокруг них разворачивались скандалы между самими читателями. Другие обрели вечную славу — так например на сайте Archive of Our Own наибольшее число положительных оценок (почти 84 тысячи на момент написания текста) у фанфика, в котором есть всего одна фраза, повторяющаяся раз за разом. Это фраза «I Am Groot» («Я есть Грут» – единственная фраза, которую вместо всех реплик произносит Грут – живое дерево из вселенной фильмов Marvel. – прим. «Многобукв»), что делает фанфик практически метамодернистским высказыванием. Стоит заметить, что разрыв между этим текстом и вторым по количеству оценок огромен — у второго их почти в два раза меньше. Нужно ли подчёркивать тот факт, что в этом тексте вы не найдёте ни секса, ни расчленёнки, несмотря на предупреждение NSFW (not safe for work, не открывать на рабочем месте)?

Возвращаясь к менее нашумевшим произведениям, согласно статистике крупнейшего русскоязычного архива текстов Книга Фанфиков на начало 2020 года на сайте были:

• 1 173 980 работ в категории джен (в работе нет акцента на романтических отношениях);
• 898 660 работ в категории гет (акцент на гетеросексуальные романтические отношения);
• 848 405 работ в категории слэш (однополые отношения между мужчинами);
• 87 478 в категории фемслэш (однополые отношения между женщинами).

Как видно из статистики, лидируют фанфики, в которых вообще нет отношений (хотя это не гарантирует отсутствие расчленёнки), да и в остальных категориях совершенно не обязательно вы наткнётесь на работы с высоким рейтингом (рейтинг фанфика оценивается по системе Американской киноассоциации). И Книга Фанфиков, и Archive of Our Own (крупнейший международный архив фанфикшна) имеют системы меток и тегов соответственно. Можно как выбрать подробнейшее описание работы, которую вы хотели бы прочитать, так и выбрать, тексты с какими метками ни в коем случае не должны попасть в вашу выдачу.

Например, я хочу прочитать что-то о «Мстителях» в рыцарском сеттинге, и чтобы никаких романтических отношений и без крови. Я выбираю фандом: Мстители, рейтинг PG-13, поскольку R скорее всего будет с кровью, категорию джен и метки «Рыцари» и «Средние века». Объем текста меня устроит любой, но я ставлю галочку «Завершён», потому что не хочу читать работы в процессе. Если есть работы, соответствующие моим вкусам, именно их я увижу, нажав кнопку «Найти».

Однако же, эти системы работают на взаимном уважении читателей и фикрайтеров — если автор не поставил на своей работе предупреждение о расчлененке, у вас все еще есть шанс наткнуться на нее в процессе чтения. Человеческий фактор никто не отменял.

А фанфики существуют только в виде текста?

Строго говоря, да. Другие виды трансформативного творчества просто носят другие названия: фан-видео, косплей, арт. Практически для всего есть своё название, и фанфиком называется именно текстовое произведение, хотя жанры и формы могут отличаться. Например, существуют фанфики в стихах. Также есть специфическая форма — аудиофанфик, но, как и аудиокнига, такой фик остаётся фиком.

С другой стороны, несколько лет назад в фандоме сериала «Шерлок BBC» существовала шутка, авторства которой я не помню:

«Казалось бы, зачем писать фанфик по фанфику по сериалу, который сам по себе является фанфиком, но шерлокофандом было уже не остановить».

Так что от кого-то можно услышать и такую точку зрения, согласно которой любое новое осмысление — уже фанфикшн.

Фанфик может стать самостоятельным произведением?

Да. Мы уже вспоминали историю «Пятидесяти оттенков серого», которые изначально были фанфиком. Есть прецеденты, когда фанфик так далеко отходил от оригинала, одновременно обретая потенциал стать бестселлером, что райтер решал изменить имена и издать текст, как книгу. Такие штуки отследить невозможно, но и нельзя сказать, что райтер наживается, нарушая чужие авторские права, если связь с оригиналом полностью стёрта.

Кроме того, поскольку до сих пор существуют споры о том, в чём разница между фанфиком и авторским произведением, многие причисляют к фанфикам такие вещи, как, например, «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» Тома Стоппарда.

— С чего же начать автору, который хочет написать фанфик?

Я думаю, что ответ на этот вопрос будет сугубо личным, поскольку я не могу подкрепить его никакими статистическими или научными данными, только собственным опытом.

Я бы начала с того, с чего по сути начинают все писатели-новеллисты. Разница между написанием фанфика и написанием просто авторского произведения лишь в том, что персонажи и мир — не ваши, и издательству свою историю как есть вы не продадите.

Тем не менее, ваше понимание персонажей — только ваше. По этой причине стоит сесть, взять в руки блокнот или большой лист бумаги, карандаш, и раписать подробно: кто ваши персонажи? Их базовые черты? Какими их видят другие? Какой у каждого из них личный конфликт?

Мой любимый писатель Курт Воннегут говорил в одном из интервью: «Я говорил своим студентам, что в самом начале книги герой должен что-то очень сильно захотеть, пусть даже стакан воды».

Чего хотят ваши персонажи?

Потом стоит рассмотреть, в какой ситуации они находятся. Это канон? Это альтернативная вселенная? Что вам неизвестно? Что мы знаем? Как они одеты? Как они говорят?

Есть множество структур повествования, множество способов раскрыть историю, и строго говоря, вам подойдёт любое руководство. Поищите советы любимых писателей — многие из них не смогли отказать себе в удовольствии научить и выпестовать новое поколение, поделиться опытом и мнением, как надо. Хватайте этот опыт, применяйте. Почитайте разные советы. Я не буду советовать конкретные книги, поскольку предпочитаю советы не слишком известных современных писателей, но, поверьте мне, делиться опытом любят все.

С точки зрения процесса творчества написание фанфика практически не отличается от работы над собственными рассказом или книгой. Тому подтверждением служит и то, что на крупнейших сайтах есть так называемые разделы с ориджиналами — произведениями, которые совершенно не отличаются от сетературы. Это авторские истории, и почему их авторы предпочитают выкладываться на сайтах фанфикшна — тема отдельного огромного исследования.

Один из моих респондентов сказал: «Когда ты пишешь фанфик, ты можешь просто не тратить время на большую и серьёзную экспозицию. Ты говоришь: окей, вы знаете этих людей, это место, эту ситуацию. Погнали!»

И эта известность контекста совершенно не отменяет работы автора.

Так что, пожалуй, я могу посоветовать только следующее, и не важно, пишете вы оригинальный текст или фанфик: не изменяйте персонажам, не изменяйте контексту, и — самое главное — не изменяйте себе.

 

 

Дарья Свежинцева

 

Источники:

1. Jenkins H. Textual Poachers: Television Fans & Participatory Culture. Studies in culture and communication. New York: Routledge. 1992. 343 p.
2. Oxford Latin Dictionary (Dictionaries). Oxford Dictionaries. 2012. 2400 p. 
3. Oxford English Dictionary (Dictionaries). Oxford University Press. 1989. 21730 p.
4. Jewett R., Lawrence J. S. The American Monomyth. Garden City, NY: Anchor Press. 1977. 263 p.
5. Burchill J. Damaged Gods: Cults and Heroes Reappraised. London: Century. 1986. 152 p.
6. Bourdieu P. Distinction: A Social Critique of the Judgement of Taste. Cambridge: Harvard. 1979. 632 p.
7. Веблен Т. Б. Теория праздного класса. Либроком. 2011. 368 с.
8. De Certeau M. The Practice of Everyday Life. Berkeley: University of California Press. 1984. 232 p.
9. http://tarwood.ru/index.php?start=10
10. https://volha.livejournal.com/tag/%D0%A4%D0%91
11. http://pottergerms.tumblr.com/post/142710047813/sliceosunshine-fanfichasruinedmylife
12. https://oyveyzmir.tumblr.com/post/144324036700/griesly-cracktheglasses-hils79
13. https://youtu.be/8O06tMbIKh0
14. https://vk.com/ficbooknet?w=wall-40867140_943522
15. https://youtu.be/gp8JGQk0CFQ
16. https://archiveofourown.org/works/2080878